Гарем - Страница 142

142

— Ваше величество, спасибо тебе за ночлег и за корм нашим лошадям, — проговорил он, опустившись на колени.

Изумленная таким обращением, Джанет приказала ему подняться с земли:

— Я не королева, цыган.

Он взглянул на нее своими удивительно чистыми, бездонными глазами:

— Тебе не следовало покидать его, моя госпожа. Он и так будет велик, но, если бы ты осталась, он достиг бы еще больших высот. С минуту она от потрясения не могла произнести ни слова.

— Я вижу то, что не видят другие, моя госпожа. Тут уж ничего не поделаешь.

Она кивнула и, почувствовав, что дар речи вернулся к ней, сказала:

— Приведи коня завтра на конюшню. Я заплачу тебе. Золотом. Но не вздумай подменить жеребца! Старик усмехнулся:

— Чтобы меня потом разыскивали по всему свету? Она рассмеялась:

— По-моему, ты видишь много лишнего, цыган.

— Я вижу истину. Она отвернулась и ушла.

— Да пребудет с тобой Аллах! — крикнул вдогонку старик.

— И с тобой тоже, — не поворачиваясь, тихо ответила Джанет.

Отправляясь на прогулки верхом, Джанет неизменно брала с собой незаконнорожденного отпрыска Адама Хью Мора, который занимался выездкой Смерча.

Леди же Анна, напротив, почти всегда избегала встречаться с Рыжим Хью. Несмотря на то что он был единственным побочным ребенком Адама и родился еще до того, как леди Анна приехала в Гленкирк в качестве жены графа, она терпеть не могла Хью и его мать Джинни.

Родня Джинни жила и работала на землях Лесли так давно, что сейчас уже никто и не мог припомнить, когда это началось. Самой Джинни было шестнадцать лет, и она работала молочницей, когда на нее положил глаз Адам. Девушка потеряла невинность в двенадцатилетнем возрасте, но не была блудницей. Поэтому, когда она сказала Адаму, что ждет от него ребенка, пятнадцатилетний подросток знал, что она не лжет ему. Сын родился на день Святого Михаила, и всем сразу стало ясно, что он действительно от Адама. У него были отцовский нос, рот, родинка на ягодице и наконец рыжие волосы — фамильная метка всех Лесли. Благородная родня признала его за своего. На крестинах сам Патрик Лесли держал малыша на руках, а Адам выступал в роли крестного отца. Джинни переехала в небольшой собственный флигель, и ей была назначена ежегодная рента.

Она тихо и мирно растила ребенка, и довольно часто к ним заглядывал Адам. Время от времени молодой граф искал приюта в объятиях Джинни, ибо его собственная жена была холодной и чопорной девушкой. Однако Джинни теперь была осторожна и позаботилась о том, чтобы больше детей не было.

Хью было восемь лет, когда графиня впервые узнала о его существовании. Будучи беременной своим вторым ребенком и оплакивая смерть первенца Дональда, она несколько раз, выходя из церкви, натыкалась на рыжего мальчишку. Как-то она обнаружила на детской могилке своего сына пучок полевых цветов. Леди Анна была немало тронута этим. А когда подношения стали регулярными, она наконец остановила мальчика:

— Это ты кладешь цветы на могилу лорда Дональда?

— Да, мадам, — ответил тот.

— Зачем?

Рыжий Хью, никогда до этого не видевший в глаза графиню Гленхмркскую, невинно ответил:

— Он был моим братом. Потрясенная Анна спросила:

— А кто твоя мать?

— Джинни Мор, — ответил мальчик. — У нас в долине собственный домик.

— А отец? — Голос Анны предательски дрогнул.

— Лорд Адам, мам.

— А тебе известно, кто я?

— Нет, мэм.

— Я жена лорда Адама! — резко возвысив голос, произнесла она. — И я запрещаю тебе отныне бывать здесь! Мои дети не могут иметь ничего общего с выродками деревенской шлюхи! Вон отсюда!

Чтоб я тебя здесь больше не видела!

Мальчик убежал, а спустя несколько дней к Анне зашел поговорить ее свекор.

— Лесли никогда не отрекались от своей родни, — спокойно проговорил он. — Ты замужем за моим сыном вот уже шесть лет, и до сих пор он ни разу не попрекал тебя так, как другие мужья попрекают своих жен их прошлыми увлечениями И я не думаю, что он когда-нибудь сделает это, если, конечно, ты не станешь испытывать его терпение. Ты его жена, мать моих наследников. Все в твоих руках.

Этого выговора было достаточно. Больше они не говорили об этом ни с Адамом, ни с его отцом. А однажды, навещая в долине с благотворительной целью одну больную старуху, Анна обратила внимание на то, что на нее смотрит какая-то высокая, ширококостная женщина с темными волосами.

— Кто это? — тихо спросила она свою служанку Ганну. Та, нерешительно помявшись, ответила:

— Джинни Мор.

Странно, но графиня вздохнула с облегчением. Она-то представляла себе пышнотелую деревенскую красавицу и никак не думала, что Джинни окажется такой непривлекательной. Ее внешность успокоила Анну.

Она не сомневалась, что Джанет приблизила к себе Рыжего Хью и назначила его начальником своей охраны исключительно для того, чтобы насолить ей, Анне. Сама же Джанет уже знала о том, что Анна не терпит Хью, но выбрала она его по другой причине. Просто лучше, когда тебя охраняет родственник. К тому же Джанет понравился этот обаятельный голубоглазый здоровяк: он был предан и вдобавок оказывал явные знаки внимания дочери Мариан Рут.

Следующие несколько месяцев Джанет пристально следила за возведением Шиэна, своего нового поместья. Шиэн в переводе с гэльского означает «холм фей». Джанет дала дому такое название, потому что в народе считалось, что в давние времена этот небольшой остров был населен феями.

Остров находился примерно в четверти мили от берега озера и соединялся с ним хорошим крепким мостом. Замок, выстроенный на узкой части острова, с трех сторон был окружен водой. Оставшаяся территория была отдана под сад, и там же было устроено два небольших пастбища для лошадей, овец и коров. Вдобавок весь остров был обнесен каменной стеной со сторожевыми башнями через равные промежутки.

142