Гарем - Страница 154

154

После покраски из шерсти делали пряжу. Специальную фабрику Джанет решила не ставить, ткацкие станы были установлены по домам работниц. Причем в отдельных комнатах. Чтобы не попортить товар. Так распорядилась леди Шиан. Шерсть покороче шла на войлок, а из длинных волокон ткали удивительно нежные и мягкие ткани, которые затем поступали для продажи в эдинбургский филиал дома Киры.

Эта семья оставалась для Джанет единственной ниточкой, которая связывала ее с прошлой жизнью. Через Киру из Стамбула от старшего сына поступало ее содержание, через них же она получала письма от милой ее сердцу Эстер. Послания эти одновременно радовали Джанет и причиняли ей боль.

Она прожила в Шотландии уже год, когда посыльный из Эдинбурга доставил ей первое письмо от Эстер. Усевшись в тиши своей передней вместе с Мариан и Рут, Джанет вскрыла большой конверт и стала читать вслух:

"Милая моя госпожа!

Считая, что сейчас уже не так опасно заводить переписку, посылаю вам письмо через своего племянника Арона. Я наказала ему не расставаться с письмом ни на минуту, а в случае, если на их корабль нападут люди Хайраддина-паши, равно как и прочие «дружественные» суда, плавающие под христианским флагом между Стамбулом и Литом, он должен уничтожить письмо без промедления. Но если вы читаете сейчас эти строки, значит, оно было доставлено благополучно, за что огромное спасибо Богу или Аллаху, уж не знаю, как и назвать…"

Женщины рассмеялись этому пассажу, Джанет вернулась к письму:

"Ваш сын сильно тоскует по вас. Ваш отъезд для него фактически то же, что и ваша смерть. Однако этим не преминула воспользоваться Карем. Не прошло и недели после вашей «кончины», — как до Стамбула дошли вести о том, что сын старого шаха Исмаила принц Тахмасп нарушил мир, много лет назад предложенный султаном Селимом, и захватил Битлис. А вскоре его конников видели в Багдаде.

Султан Сулейман послал Ибрагим-пашу на усмирение бунтовщиков. И сделал он это по предложению Карем. Поначалу я не знала, чем это объяснить, по теперь, по прошествии нескольких месяцев наблюдений, я совершенно точно знаю, что она думает избавиться от Ибрагима. Вы заблуждались, мадам, когда говорили, что ее властолюбие ограничивается лишь стенами султанского гарема. Она хочет править всей империей, но отнюдь не так тонко и мудро, как это делали вы, а открыто и агрессивно. Избавившись от Гюльбейяр и от вас, она поняла, что теперь у нее на пути стоят только Ибрагим-паша и принц Мустафа. И я боюсь за них обоих. Ей удалось устроить так, что в поход вместе с Ибрагимом-пашой отправился и Искандер Челеби…"

— Боже правый! — прошептала Джанет. — Чертов казначей! Главный соперник Ибрагима в борьбе за доступ к уху султана!

— Читайте дальше, мадам, — взмолилась Мариан. Джанет продолжила:

"Ибрагиму было приказано идти прямиком на Багдад. Но он вместо этого повернул в горы, обогнул озеро Ван, близ Битлиса, и обезопасил себя с тыла. После этого перешел с армией через горы, взяв курс на Тебриз, где правит сейчас принц Тахмасп».

На этом месте Джанет прервалась и воскликнула:

— Умница! Он многому научился у Селима.

— Ну же! — нетерпеливо проговорила Мариан.

"Но гонцы, вернувшиеся к султану, в один голос твердят, что Ибрагим-паша помешан на власти и утверждает, что он один одерживает теперь победы, на которые не способен Сулейман. Они даже показали вашему сыну один из военных приказов, подписанный Ибрагимом-пашой. Так вот, подпись гласит: «Султан»! Карем дала мне взглянуть, и я просто поразилась смелости Ибрагима. Надо сказать, что я у Карем в большой чести, она ко мне благоволит. Видимо, для нее очень важно, что я была вашей близкой подругой. Она, наверное, думает, что общение со мной прибавляет ей в глазах окружающих веса. Сайра-Хафизе «мертва» уже год, а Карем-кадина все еще ее боится.

Что до подписи на том приказе, то это весьма ловкая подделка. Я и не подозревала в Искандере Челеби таких талантов! Фальшивые донесения тем не менее огорчили султана, и он, оставив Карем, поехал в армию к Ибрагиму.

Багдад ныне снова в руках султана, а Искандер Челеби, пойманный на том, что обворовывал армию и тайно сносился с персами, казнен. Перед смертью он, правда, пытался все свалить на Ибрагима. Говорил, что он с ним был заодно и что даже нанял убийц для Сулеймана. И я не знаю, чем закончилась бы вся эта история, не будь султан и Ибрагим-паша друзьями с детства…

Все же я опасаюсь за главного визиря, Я предупредила его через вашу дочь, его жену, но излишняя уверенность в себе мешает ему относиться к Карем как к серьезной угрозе. А учитывая то, что я услышала недавно, эта ошибка может обернуться трагедией.

Рабыня, которая ухаживает за волосами Карем, по национальности еврейка. Когда я узнала об этом, то принялась умолять Карем даровать девушке свободу. Султанская кадина согласилась, но поставила условие: чтобы та прежде обучила своему искусству какую-нибудь другую рабыню. Сараи — так зовут мою соплеменницу — сейчас как раз этим занята. Она очень благодарна мне за свое вызволение из рабства и за то, что я взяла ее в свой дом.

Недавно она рассказала мне, что Карем открыто заявляла, что, мол, султан скоро официально женится на ней! Я тут же зачастила в Эски-сераль, но сама ничего не услышала. Это выдумки, конечно!

В последних строках прошу вас, моя госпожа, по возможности не обходить своими милостями мою милую подругу Мариан и ее дочь Рут. Да хранит вас всех Бог.

Преданная вам

Эстер Кира».

Несколько минут женщины сидели молча. Затянувшуюся тишину нарушила Джанет, разразившись громкими проклятиями. Отведя душу, она поднялась, подобрала юбки и спросила:

154