Гарем - Страница 49

И она вышла вслед за Давидом и Арсланом.

Фирузи вернулась к Селиму:

— Я передал твои слова, хозяин. Девушка тебе очень признательна. Думаю, у нас с ней не будет неприятностей.

— Из тебя вышел неплохой парнишка, Фирузи, — негромко заметил Хаджи-бей.

— Ты узнал меня! А я-то радовалась, что мне удалось тебя обмануть!

— Тебе это удалось бы, дитя мое, если б ты догадалась спрятать от меня свои удивительные глаза. — Он повернулся к Селиму:

— Весьма опасную игру ты затеял, сынок. К чему весь этот маскарад? Если обо всем прознает Бесма, она это как-нибудь использует, не сомневайся.

— Она была нужна мне для того, чтобы выбрать подарок для Сайры. Как видишь, Фирузи блестяще справилась с этим. К тому же о том, что она поехала со мной, не знает никто, кроме тетушки Рефет, Для всех остальных Фирузи просто немного прихворнула. Так что не о чем беспокоиться.

— Пожалуй. В твой гарем Бесме удалось пристроить всего одного своего шпиона.

— Кто он, Хаджи-бей? Назови мне его имя!

— Селим, Селим… Если я назову тебе его имя, ты его убьешь, а это не в наших интересах. Поверь мне, этот раб занимает очень низкую должность и никак не способен навредить твоим женщинам.

— Хорошо, друг мой ага. До сих пор ты всегда давал мне мудрые советы, и у меня нет оснований сомневаться в тебе сейчас.

— Ты уже взял себе новую икбал. Селим?

— Нет, но, когда мы вернемся во дворец Лунного света, Фирузи придется ступить на Золотую тропу. А, сорванец? Фирузи покраснела и потупила глаза.

— Да, мой господин, — прошептала она.

— А как остальные? — спросил ага. — Ты доволен ими?

— Это как если бы мне принесли на подносе изысканные сладости после длительного поста, дружище ага! Одна конфета вкуснее другой. Но дурак на моем месте сожрал бы их все разом, а умный человек будет не спеша смаковать каждую по очереди.

— Неплохо сказано. Селим. Твой выбор кажется удачным, впрочем, меня по-прежнему беспокоит испанка.

— Моя язвительная Сарина? Что ты, ага! У нее доброе, открытое сердце. Сайра тут же раскусила ее. И потом Сарина прекрасная садовница. Она хорошо управляется в моем саду и превратила его в настоящую жемчужину.

— Ладно, — улыбнулся ага. В это время в дверях комнаты вновь показался хозяин дома. — Так что, Давид? У тебя все готово?

— Да, уважаемый ага. Новые рабы принца уже посажены на лошадей и ждут во дворе.

Они поднялись из-за стола и вышли во двор. Селим сунул в руку пожилого еврея кошелек:

— Вот тебе деньги. — Он достал из кармана и протянул Давиду крупный бриллиант желтоватого оттенка. — А это мой подарок. В знак благодарности.

У еврея загорелись глаза.

— О, мой принц!.. Какая щедрость!.. Если тебе когда-нибудь еще понадобятся мои услуги… Стоит только обратиться…

— Я запомню это, Давид.

— Молодец, сынок, — шепнул принцу на ухо Хаджи-бей и уже громче сказал:

— Ну, прощай.

Ага кизляр влез на свои носилки и дал знак рабам. Те подхватили носилки и скрылись с ними под аркой.

Принц Селим, его «мальчишка», татары и новые рабы быстро покинули столицу. Когда солнце закатилось за горизонт, вдали показались древние развалины. Там и решили заночевать. Фирузи наконец-то смогла перевести дух. Первое их путешествие во дворец Лунного света заняло трое суток, а сейчас они летели словно птицы. Правда, тогда вместе с ними тащился огромный караван с рабами, женщинами и различными припасами для дворца. И они ехали по главной дороге. Вчера же утром принц выбрал более короткий путь до Константинополя, и еще до захода солнца на горизонте показались столичные купола. Сейчас они ехали, пожалуй, несколько медленнее. Дело в том, что Мариан не очень хорошо сидела верхом.

Фирузи рада была остаться одна на лоне природы. Она выросла в Кавказских горах и довольно часто ночевала под открытым небом с отцом и братьями. Запрокинув голову, она устремила взгляд в ночное небо. На миг ей представилось, что она снова дома. Вдруг кто-то сзади коснулся ее плеча. Вздрогнув, девушка обернулась и увидела перед собой принца.

— О чем задумалась, Фирузи?

— О доме, мой господин. В детстве я часто точно так же смотрела в ночное небо. А вдали, как и сейчас, тлел костер, но вокруг него сидели отец и братья.

— Ты вес еще жалеешь о том, что жизнь твоя так круто изменилась, моя Фирузи?

— Немного, мой господин.

— Скоро у тебя появятся другие интересы в жизни и твое прошлое вместе со всеми его печальными воспоминаниями забудется. — Он мягко обнял ее за плечи.

Она улыбнулась:

— Да, мой господин.

— Ты любишь меня, Фирузи?

— Нет, мой господин. Я тебя совсем не знаю. Не исключено, что не полюблю и потом. Но ты мне нравишься. Ты хороший человек и добрый господин. Если будет на то воля Аллаха, я буду с гордостью носить твоих детей и всегда буду тебе верпа.

Он наклонился и поцеловал ее в лоб:

— О большем я пока и не прошу. Но одно скажу: ты полюбишь меня, мое сокровище.

— Возможно, мой господин. — Она рассмеялась. — Однако, мне кажется, нам пора вернуться в лагерь, а то твои татары-охранники могут тебя не правильно понять и уподобить твоему брату Ахмеду, который, по слухам, предпочитает женщинам молоденьких мальчиков.

— Надо бы выпороть тебя за твой дерзкий язычок. Ты не оказываешь мне должного уважения.

— Да, мой господин, — покорно согласилась она, но тут же в глазах ее блеснули задорные искорки. Селим расхохотался:

— Ты удивительно дерзкая девчонка!

На следующее утро с рассветом принц и его люди вновь тронулись в путь. Фирузи чуть поотстала и ехала рядом с Мариан.

Вскоре после полудня они прибыли во дворец. Селим передал новых рабов в распоряжение Али, своего старшего евнуха. Тот озадаченно почесал затылок, когда ему представили англичан. Вообще супружеские пары среди рабов встречались довольно редко, и Али не мог допустить, чтобы в гареме появился мужчина. Но он тут же сообразил, что их можно будет поселить в небольшой хижине в дальней части сада. Принц распорядился, чтобы ее как можно скорее привели в порядок и придали ей жилой вид.